Ленинградская закалка

   Маленькая девочка, укутанная в потертый пуховый платок, держась за подол маминого пальто, бежит в сторону Невы, где уже собралась толпа людей. Еще десяток метров – и они достигнут цели, а значит, обеспечат себя так необходимой пресной водой. Вдруг на сером небосклоне появляются черные самолеты. Тишину пронзает привычный, а оттого еще более страшный, свист падающих бомб, треск льда. Река окрашивается в алый цвет…

   Жительница деревни Прилуки Минской области Александра Богданова то и дело просыпается в холодном поту. Прошло столько лет, а ее до сих пор не покидают ночные кошмары. Воспоминания о выживании в блокадном Ленинграде пропитали каждый сосуд и артерию.

   Когда германские войска напали на Советский Союз, Александре исполнилось всего шесть лет. Незадолго до этого погиб ее отец, сражаясь с финнами. Девочка осталась вдвоем с мамой Ефросиньей Гавриловной. В первые месяцы войны руководство Ленинграда, предполагая возможную осаду города, приняло решение эвакуировать детей в Сибирь и на Урал.

   «Прекрасно помню тот день, когда мама, собрав небогатые пожитки, любимые конфеты, посадила меня в автобус и долго стояла в сторонке, пока я веселилась с другими детьми, – листает страницы памяти А. Богданова. – Будущее путешествие на поезде очень забавляло и радовало. И каково же было мое огорчение, когда в последний момент перед отправкой мама буквально влетела в автобус и выпихнула меня на улицу. «Моя дочь будет со мной!» – эта фраза пресекла все возмущенные возгласы сопровождавших нас воспитателей».

   Александра вместе с мамой вернулась домой, а буквально через пару дней они узнали, что эшелоны, в которых везли ленинградских детей, разбомбила вражеская авиация. В миг оборвались жизни тысячи мальчишек и девчонок.

   Это был первый подарок, который судьба преподнесла А. Богдановой. Впереди ее ожидало еще много невероятных моментов.

   Блокада Ленинграда началась восьмого сентября. Жители сразу поняли: им предстоит своя борьба. За выживание. Запасы в городе, оказавшемся совершенно не обеспеченным провиантом, таяли не по дням, а по часам. На сутки взрослому работающему человеку выдавали 250 граммов хлеба, детям – 125. Это были мизерные нормы. Люди слабели, заболевали, умирали.

   «Первую военную зиму в нашем двухэтажном доме, состоящем из трех подъездов, пережили пять человек. Как мы оказались среди них, не знаю. Питались только хлебом, солью и водой, которую брали в Неве или пробоинах, оставшихся после артобстрелов. Готовили похлебку и пили, пили, пили… От избытка жидкости сильно отекали ноги. Помню моменты, когда мама из-за этого не могла ходить на работу: она стирала белье для раненых, – продолжает рассказ Александра Сергеевна. – В нашей коммуналке жили три женщины с детьми. Когда наступили сильные холода, мы перебрались в одну комнату, чтобы экономить дрова. В декабре от голода и холода умерла тетя Аня, а после и ее сын. Мы перенесли их в соседнее помещение, где они находились до самого марта. Трагическая участь постигла и тетю Валю. За мной и трехлетней девочкой ухаживала мама. А потом ее, страдающую дистрофией, положили в стационар, но она каждый день приходила домой и приносила нам две ложки овсяной каши. Брать еду из больницы запрещалось, но мама это тайно делала. А после выписки связалась с отцом малышки, который воевал, и он порекомендовал отдать дочь в детский дом. Так мы остались вдвоем».

   С грустью и слезами на глазах А. Богданова описывает эпизоды мародерства, когда за крошку хлеба человек мог убить даже родственника; шокирующие факты каннибализма. Зимой 1941-го всех умерших собирали на специальном складе. А, открыв его весной, власти города обнаружили, что все мягкие места у большинства трупов вырезаны.

   С содроганием Александра Сергеевна рассказывает и о том, как сама чуть не стала ужином для преступников: «Однажды мы с мамой пришли к ее знакомой. Гостеприимная хозяйка сразу же накрыла на стол. Подала мясной бульон. Мы, естественно, съели. Прощаясь, она настойчиво просила меня остаться на недельку: откормиться. Мама согласилась, а у меня истерика началась. Мы ушли. Спустя время узнали, что женщину и ее мужа арестовали за убийства и каннибализм».

   В начале марта 1942-го всех выживших переселяли на другую улицу. Александра и Ефросинья Гавриловна были такими слабыми, что смогли забрать из дома только одежду и белье. Девочка держала в руках куклу, подаренную отцом, но и эта ноша оказалась непосильной. Пришлось бросить дорогой подарок на углу дома ее детства…

   Последующие годы блокады оставили глубокие шрамы на сердце А. Богдановой. Двустороннее воспаление легких, смерть знакомых, продолжающийся голод… Но именно первая военная зима научила ее ценить жизнь, быть сильной, смелой и не погодам мудрой. Малышка в миг превратилась во взрослую девочку, способную и рыбы наловить под обстрелами артиллерии, и есть приготовить, и ухаживать за больными.

   День снятия блокады Ленинграда Александра Сергеевна запомнила на всю жизнь. Когда увидела в небе огни салюта, очень испугалась, что это бомбежка. Но мама успокоила: теперь все будет хорошо. Однако на этом испытания не закончились.

   Однажды девочка выходила на улицу из дома, а в нескольких сантиметрах от нее вдруг упало ведро с застывшим цементом. Как потом выяснилось, ее пытались убить соседи, потерявшие детей во время блокады. Не могли простить, что она взрослела и хорошела, а их ребятишки лежали в земле.

   День Победы тоже получился для А. Богдановой чуть грустным праздником. Новость она услышала, когда ехала в трамвае. На радостях один солдат выпрыгнул на ходу и угодил под транспорт…

   После войны девушка поступила в техникум связи. Окончив, приехала в Минск. Создала здесь семью, родила двух дочерей, помогла воспитать трех внуков, сейчас радуется правнукам.

   Почти двадцать лет она трудилась инженером на «Интеграле». Невзирая на возраст, Александра Сергеевна ведет активный образ жизни, каждое утро начинает с гимнастики (кто почти в 80 может стоять на голове!?). Часто бывает в Санкт-Петербурге. Гуляет с родными по тем местам, где жила в блокаду. Но время внесло огромные изменения, и сейчас ничто не напоминает о горестях, которые довелось пережить ленинградцам.

   На вопрос, что помогло уцелеть, А. Богданова в первую очередь называет силу духа своей мамы и огромное желание жить. Ленинградская закалка сделала ее сильнее, выносливее. Маленькой девочке пришлось воевать за место под солнцем. И в чем-то эта борьба была страшнее, нежели на фронтах Великой Отечественной.

   …День Победы – чудный праздник. И один из самых любимых в семье А. Богдановой. Она ежегодно посещает районные мероприятия, встречается с ветеранами, блокадниками, молодежью. Им есть что вспомнить, о чем поговорить, за что порадоваться.

Источник: газета "Интеграл"